Сергей Третьяков. Противогазы

Санкт-Петербург, 2010. 370 × 450 мм

Тысячи рук, тысячи ног и тысячи торсов, прикрытых майками и сатиновыми трусами. Огромные человеческие гусеницы в определенные дни и часы года движутся по центральным улицам и площадям советских городов. Так выглядит коллективное тело на фотографиях физкультурных парадов Родченко, Игнатовича, Шайхета, в лентах фильмов и кинохроник. Сергей Третьяков учит, как нужно снимать демонстрацию: чтобы показать многочисленность — сверху; чтобы «стремительность движения — тогда важнее всего могут оказаться ноги»; чтобы показать «социальный состав — тогда надо снимать ее в упор». Идеальным завершением коллективного тела могла бы стать голова в противогазе. Обтекаемая форма, вместо кожи — резина, вместо глаз — стекла-иллюминаторы. Противогаз — неотъемлемая примета времени. Механизатор в противогазе и майке летом на комбайне собирает отравленную ядовитыми газами пшеницу, а осенью уже в ватнике и сапогах на тракторе распахивает поле под озимые; всадник в противогазе с винтовкой наперевес несет дозор на границе, голова его коня также закрыта противогазом; пионеры в панамках поверх противогазов спрятались в высокой траве, играют в прятки; комсомолки в противогазах под руководством молодого лейтенанта маршируют по лугу — картинки социалистической пасторали. «Герой нашего времени» тридцатых в резиновом шлеме с искусственными легкими в брезентовом подсумке — таков портрет строителя и защитника социализма. «Противогазы» — название пьесы Сергея Третьякова. В 1923 году Сергей Эйзенштейн поставил мелодраму «Противогазы» по пьесе Третьякова прямо в цехе московского газового завода, возле работающих станков.